Туристический портал

С Бaрсeлoнoй у мeня связaнo вoспoминaниe дeтствa :

Этo былo в Бaрсeлoнe
Дeвятнaдцaтoгo мaя,
Кoгдa всe цвeты, дeрeвья
Рaсцвeли, блaгoуxaя.

Дaльшe — нe пoмню. Чьe стиxoтвoрeниe — нe знaю. Мaмa читaлa eгo с тaким чувствoм, чтo я нaяву прeдстaвилa сeбe эту мaйскую цвeтущую, нaрядную Бaрсeлoну. Дaжe в сaмoм этoм имeни былo чтo-тo лaскaющee. Бaрсeлoнa нaвсeгдa связaлaсь в мoeм вooбрaжeнии с Пeрвoмaeм и мaёвкoй — сaмыми вeсeлыми прaздникaми нaшeгo дeтствa.

Впeрвыe я пoпaлa в Бaрсeлoну мнoгo лeт через, в фeврaлe. Шeл дoждь. Нaутрo, прильнув к oкну aвтoбусa, я увидeлa гoрoд: вымытый, нaрядный, рaскрaшeнный, кaк дымкoвскaя игрушкa. Этo былa Бaрсeлoнa мoиx дeтскиx грeз. Этo былa Бaрсeлoнa Гaуди.

Рaзумeeтся, нe oдин Гaуди сoздaвaл сoврeмeнную Бaрсeлoну. Гoрoд знaвaл мнoжeствo тaлaнтливыx aрxитeктoрoв нa срaвнитeльнo кoрoткoм oтрeзкe врeмeни, имeнуeмoм Кaтaлoнским Вoзрoждeниeм. Крoмe Бaрсeлoны Гaуди, сущeствуeт eщe и сoврeмeннaя Бaрсeлoнa, гoтичeскaя Бaрсeлoнa, и рaйoн <Испaнскaя дeрeвня>, в кoтoрoй вoплoщeны стили всex испaнскиx прoвинций, и знaмeнитaя Рaмблa — рaйoн стaрoй Бaрсeлoны. Нo Бaрсeлoнa Гaуди — этo нeчтo oсoбoe, ни с чeм нe срaвнимoe. Тринaдцaть oбъeктoв (нe всeгдa этo здaния), пoстрoeнныx Гaуди в Бaрсeлoнe, придaют eй свoeoбрaзиe и oчaрoвaниe и являются нeoтрaзимoй примaнкoй к туристoв.

Бaрсeлoнa Гaуди — этo скaзкa, вoплoщeннaя в aрxитeктурe. Пeрeд eгo жилыми дoмaми тoлкутся зeвaки — тaкoгo я нe видeлa нигдe. Стрaннo, чтo в этиx дoмax-тeрeмax живут слуги, a нe oбитaют скaзoчныe сущeствa; чтo пoд этими вздыблeнными крышaми , зa этими изoгнутыми фaсaдaми с вспучeнными бaлкoнaми идeт будничнaя житьё-бытьё. Eщe труднee прeдстaвить, чтo кaждaя дeтaль этoгo избытoчнo-пышнoгo дeкoрa нeсeт нe тoлькo эстeтичeскую, нo и функциoнaльную нaгрузку. Тo eсть сoздaнa нe тoлькo пользу кого тoгo, чтoб пoрaзить вooбрaжeниe: бoгaтыe бaрсeлoнцы привыкли безвыгодный только к роскоши, но и к комфорту.

Гауди — умница, намного опередивший свое миг. Феномен, не поддающийся объяснению и тем побольше подражанию. Неповторимый, несравненный, неописуемый.

Гауди причисляют к каталонскому модерну. Симпатия и является ярчайшим его представителем. Только полностью он не вписывается ни в какое архитектурное водобег. С таким же успехом его хоть отнести к мавританскому барокко, к неоклассицизму тож к неоготике. Но он предпочел как заблагорассудится перемешать все архитектурные стили, создав свою собственную эклектику. Аюшки?, действительно, отличает его через всех — это связь архитектуры с природой. Гауди обожествляет природу. У него церковные шпили завершены снопами злаков и початками кукурузы, арки окон увенчаны корзинами с фруктами, с фасадов свисают гроздья винограда; водосточные трубы извиваются в форме гад и рептилий; дымоходы закручены улитками, решетки выкованы в виде пальмовых листьев. Однако Гауди совершает то, возьми что до него отнюдь не отважился никто: он переносит законы природы получи архитектуру. Он сумел прикончиться непрерывной текучести архитектурных форм, доступных как только живой природе. Он применяет параболические перекрытия и наклонные древовидные колонны. В его проектах в отлучке ни одной прямой абрис, как нет ее в природе. Лепнина порталов Собора Святого Семейства напомнила ми Посвящение из <Руслана и Людмилы>:

Там бери неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Хибарка там на курьих ножках
Овчинка выделки стоит без окон, без дверей;
Инуде лес и дол видений полны;
Позже о заре прихлынут волны.

Волн в архитектуре Гауди столько, как будто впору укачаться, а тридцать витязей прекрасных как и найдут свое отражение в другом его шедевре, об этом — незначительно ниже. Это , впрочем, мои собственные ассоциации: несхожий созерцатель может увидеть ведь, что имел в виду Гауди: историю Святого семейства. И разгадать соответствующим образом рельефы и статуи в портале Рождества — единственном, завершенном Гауди около жизни. Но даже закосневший в своем неверии неверующий не может удержать восторженного вопля подле виде четырех ажурных неоготических башен, взметнувшихся с Западного фасада по-над Барселоной . Гауди мечтал предпринять Барселону католической столицей Испании. Симпатия хотел вернуть Каталонии былое величие. Дьявол добился своего. Отныне Барселона приставки не- мыслится без Храма Святого Семейства Гауди, (языко Париж — без Эйфелевой башней и Нью-Йорк — вне Статуи Свободы.

Гауди отдал строительству Храма сороковничек пять лет жизни, только идея создания Храма принадлежала без- ему, и не он был назначен его архитектором, несмотря на то ко времени закладки храма в 1882 ему был 31 година и он уже создал изрядно замечательных проектов. Идея принадлежала барселонскому книготоргоцу Жузеппе-Муля Бокабелья, который создал Ассоциацию почитателей Св.Иосифа. Корпорация поручила создание Храма архитектору Франсиско -де Вилья. Но едва начали воздевать стены крипты (часовни), равно как у де Вилья возник выяснение отношений с Ассоциацией и он отказался с строительства. Поэт Жуан Марагель, союзник и почитатель таланта Гауди, и (золотой промышленник и меценат Эузебио Гуэль предложили кандидатуру Гауди.

В ноябре 1883 лета Гауди возглавил строительство, и руководил им впредь до самой своей смерти в 1926 году. Последние 12 полет он отказался от новых проектов и с головы до пят сосредоточился на Храме. В 1925 году некто оборудовал себе жилье в Храме, с целью иметь возможность руководить строительством около, безотрывно. 7 июня (ровно по другим источникам — 10-го) 1926 лета Гауди вышел на свою обычную прогулку в святилище Сан Фелипе Нери. Некто шел, погруженный в свои мысли, и далеко не заметил приближающийся трамвай. Дьявол был еще жив, как-нибуд его доставили в больницу. Гауди ввек уделял очень мало внимания своей внешности, и его безлюдный (=малолюдный) сразу опознали, приняв по (по грибы) бездомного. И отнеслись соответственно. Некто прожил еще три дня. Его похоронили в любимой им часовне — единственном месте в Храме, идеже сейчас совершаются богослужения.

Гауди сохранил очертание своего предшественника — латинский крестовина с пятью продольными и тремя поперечными нефами, несмотря на то конфигурация фасадов в процессе строительства менялась много раз. Каждый из трех фасадов, символизирующих три религиозных совершенства — Веру, Надежду и Милосердие, принуждён быть увенчан четырьмя башнями — колокольнями, в почет двенадцати апостолов. Скульптор Джузеппе-М Субиракс создал по эскизам Гауди эдак ста скульптур на темы Страстей интересах центрального фасада на Западном портале.

Гауди невыгодный надеялся завершить Храм Святого Семейства около жизни. Он мечтал (о)кончить Восточный фасад Рождества, дабы плоды его усилий могло изведать его собственное поколение. Сим самым он обязывал будущих строителей возобновлять работу. Он успел (о)кончить часовню, апсиду (полукруглую рацион здания), секцию монастыря, обрубок вестибюля <Розарий> и церковно-приходскую школу. Три колокольни фасада Рождества были закончены сейчас после его смерти. Возлюбленный оставил подробные чертежи, макеты в масштабе 1:10, эскизы дизайнов, затем чтоб последователи не уклонились ото его замысла. Но распространять. Ant. прекращать строительство оказалось непросто: оно требовало огромных средств. Получай время гражданской войны его кончено было законсервировать. Несколько крат Храм находился под угрозой уничтожения. Авиашкола была разрушена, мастерская Гауди разорена. Дискуссия по поводу того, продлевать или заморозить работы, явилась логическим следствием взаимоотношения властей к творчеству великого каталонца. Работы ведь разворачивались полным фронтом, ведь сворачивались из-за недостатка средств. Да тут вмешался Его Величество трудящиеся. В Фонд строительства Храма продолжали развивать деятельность деньги. Гауди верил:<Это творение находится в руках Господа и зависит от воли народа>. И невыгодный ошибся. В среднем строительство требует три миллиона долларов каждый год. В этом году барселонские евреи пожертвовали отлично миллионов. Но даже присутствие стабильном притоке средств, образование. Ant. уничтожение рассчитано минимум еще получи 65 лет, хотя точную дату ни один человек назвать не может. Маловыгодный мог ее назвать и Гауди. Подчас его спрашивали, когда но будет закончена Саграда Семейство, от отвечал: <Мой заказчик не торопится>.

Сейчас надо Храмом нависла стрела башенного крана. Убранство — огромная строительная площадка: бетономешалки, железные конструкции, железобетонные блоки, гипсовые детали декора, капители колонн. Применяются самые передовые технологии и материалы, каких без- знал Гауди. Компьютерный разбирательство подтверждает точность его расчетов, которые симпатия проверял с помощью мешочков с песком, подвешиваемых к макету. Скептики сомневаются, ась? Храм Св. Семейства весь когда-нибудь будет закончен и фигли тайный замысел Гауди заключался в фолиант, чтоб сделать его новостройка вечным.

Это может сегодняшний день показаться невероятным, но по 1952 года, когда Иберия отмечала 100- летие со дня рождения Гауди, его прозвище было мало кому кто не знает. Он не упоминался ни в одном учебнике по части истории искусств, и даже специалистам ни чер не говорило имя < Антонио Гауди-и-Корнет> . Последние годы жизни Мастера были окутаны молчанием. Пусть будет так и сейчас его имя далеко не пользуется такой популярностью, ровно, например, имена Ле Корбюзье и Фрэнка Ллойда Райта.

Получай заре своей деятельности Гауди был связан с рабочими профсоюзами. Рабочее перестановка в промышленной Каталонии, особенно в текстильной промышленности, носило особливо острый характер. Первым крупным проектом Гауди было основание рабочего городка в Монтаро. Далее Гауди отошел от рабочего движения, стал истовым католиком и водружал христианские символы безлюдный (=малолюдный) только на соборах и жилых зданиях, хотя и на сугубо утилитарных постройках. Однако, странным образом, его башни и колокольни напоминают вытянутые жирафьи шеи, католические трефы — пышно завязанные банты, окруженные воздушными шарами. Суровая католическая символизм никогда еще не получала до того нестандартного воплощения. Похоже, колоссальный архитектор навсегда остался в душе в детстве . О раннем детстве Гауди несомненно мало.

Антонио Гауди-и-Офицер родился 25 июня 1852 году в каталонском городе Реусе в семье котельных дел мастера и был пятым и последним когда пешком под стол ходил. Двое старших детей умерли кайфовый младенчестве. Антонио рос слабым и болезненным мальчиком. С шести полет он страдал артритом. Изо-за ревматических атак возлюбленный часто пропускал школу и отставал ровно по математике и географии. Болезнь отдаляла его ото сверстников и способствовала уединению. Правда-матка, в школьные годы у него было чета закадычных друга. Несмотря в болезнь, Гауди любил проделывать долгие пешие загородние прогулки. Буква привычка сохранилась у него предварительно конца жизни. Его желание к природе зародилась именно кайфовый время этих одиноких прогулок. Женщин в биографии Гауди далеко не мог бы обнаружить даже если самый дотошный исследователь. Был в его юности мечтательный эпизод, но девушка предпочла другого, и Гауди остался холостяком. Его единственной любовью стала структура.

В первые два года учебы Гауди в архитектурной школе в Барселоне получи его семью обрушились одно после другим несчастья: умер старший сибс, только что получивший дипломная работа врача; за ним вскорости умерла мать, а потом и титанида Роза, оставив на его попечении свою маленькую дочка. После смерти матери отче Гауди продал свою мастерскую и вкупе с внучкой переселился в Барселону к сыну. Гауди приходилось бессчетно работать, чтобы прокормить себя, отца и болезненную племянницу. Святой отец умер в 1906 году в возрасте 93 планирование, племянница — шестью годами в дальнейшем. Дом, где родился Гауди, без- сохранился. Его снесли. Для современном здании из стекла и бетона выбита инскрипт о том, что на этом месте стоял шатёр, где увидел свет одаренный архитектор. В Реусе есть риокан, носящая имя Гауди, и с лишним ничто не напоминает о нем в этом маленьком сонном городке, абсолютно пустом в это воскресное утро, иным часом мы посетили его.

Антонио никак не был прилежным студентом. Лекциям некто предпочитал работу над книгой и просекание собственного опыта. Своей эрудицией симпатия обязан не столько академическому образованию, какое количество самообразованию .В 1878 году дьявол получил диплом архитектора и если на то пошло же выиграл первое (место)положение в конкурсе на реконструкцию одной изо старинных площадей Барселоны — Plaza Reial. Ему было поручено составление светильников.Это был пионер и единственный государственный заказ. Получи протяжении почти всей жизни Гауди подвергался остракизму со стороны городских властей, и инда его частные заказчики неважный (=маловажный) всегда разделяли его идеи. Сила воли и железная воля, с которыми некто преодолевал препятствия, биографы объясняют национальными особенностями характера, свойственным жителям Реуса.

Процветание Гауди связан с началом каталонского ренессанса. Богатые промышленники и купцы по-царски жертвовали на перепланировку и реконструкцию Барселоны. Они заказывали здания знаменитым архитекторам, которые состязались словно кого черт веревочкой связал с другом в изобретательности. Три в домашних условиях, построенные в Барселоне 1880 году, обозначили предислови каталонского модерна: издательский вилла Монтанер и Симон (архитектор Доменич); столярная предприятие (архитектор Виласез) и Каза Висенс Антонио Гауди. По сей день три здания были построены перед влиянием мавританской архитектуры с керамических плиток и кирпича. Прогресс модерна дало толчок развитию местной керамической промышленности.

Каталанский модерн возник на мощном гребне национального сопротивления. Каталония неважный (=маловажный) всегда принадлежала Испании. Симпатия стала испанской в результате роялистского брака Фердинанда Арагонского и Изабеллы Кастильской, пирушка самой, которая отправила в вояжирование Колумба и изгнала из Испании евреев. Последующие три столетия Каталония дня) теряла свои привилегии и по сей день больше становилась испанской провинцией. Гордые каталонцы неважный (=маловажный) могли с этим смириться. Они не задумываясь воспротивились испанской культурной экспансии. Самовоспламенение национального самосознания коснулся всех сфер общественной жизни: музыки, литературы, живописи, скульптуры, архитектуры, театра, языка . В конце концов каталонцы вернули оригинальный язык — каталанский и добились автономного управления. Барселона стала самым красивым городом страны.

Барселона — остров музеев. Надписи в большинстве музеев сделаны бери двух языках: испанском и каталанском. Сие усложняет осмотр. Странное негативизм к туристам в стране, десятилетиями пребывавшей в полной изоляции. Как бы то ни было, отношение к английскому языку наших отечественных <латинос> ни в малейшей степени не лучше. Скорее коренные (северо)американец выучат китайский, чем они — великобританский. Приятная новость: некоторые путеводители и альбомы изданы для русском языке. Автор Жорди Бонет и Арменголь снабдили текстовка буклета о Храме Св. Семейства терминами, в которых минус специалиста не разобраться. Аюшки? означает, например «геометрическая модулирование?» Или выражение «распределить инертную нагрузку и понизить число активных элементов?» Только сам факт издания справочной литературы бери русском языке говорит о книжка, что русские туристы — маловыгодный такая уж редкость в сих краях. Мне лично ради все время тура они отнюдь не попадались , но их фигурирование ощущалось постоянно. Вернемся к Гауди.

Первые двадцать отлично лет работу над Храмом Святого Семейства Гауди сочетал с другими, в основном частными, заказами. Запевало жилой дом ему заказал Мануэль Висенс, красновато-коричневый и керамический фабрикант. Буйная утопия Гауди только и ждала сего заказа. Он соорудил красновато-коричневый особняк в мавританском стиле, инкрустированный многоцветными керамическими плитками, с круглыми башнями за углам. <Каза Винсенс>— настоящий маленький пале из «Тысячи одной ночи», декорированный с восточной роскошью.

Посреди жилых домов Гауди особенно знаменит многоквартирный семейство, вошедший в историю под названием <Каза Мила>. Текущий дом в народе прозвали <Педрерой> (<Каменюкой>), <Осиным гнездом> либо, еще того хуже, «Мясным пирогом». Да если бы из всех модерновых зданий в мире в мире осталось бы только-тол это одно, оно олицетворяло бы модернизм в его совершенном виде. Сие шестиэтажное волнистое здание обтекает скрещение бульвара Грациа и улицы Провенца. Тама пускают посетителей, как в Эрмитаж.>Вам в секцию А или Б?> — спрашивает кассир. Получай всякий случай отвечаю: <В обе!> И с роскошной квартиры на шестом этаже попадаю в стенка с параболическими арками , затем и получи и распишись крышу со знаменитыми дымоходами и вентиляционными трубами, которые стали символом Барселоны в неменьшей степени, нежели Саграда Фамилия. Предвидя большое количество посетителей, Гауди превратил крышу в террасу и симультанно смотровую площадку. В подвале спирт разместил конюшни — это был модель гаража. Он впервые применил рампу на лошадей и экипажей — этот представление стал использоваться впоследствии в многоярусных паркингах.

В <Каза Мила> Гауди добился зрелище света и теней на фасаде, создающей иллюзию движения. Присутствие этом он использовал худо-бедно декора. Окна и балконы оформлены железными решетками сложного рисунка. Внутренние дворы — их двойка — овальные колодцы с колоннами. Квартиры, выходящие получи фасадную часть, залиты светом . К сожалению, немного спустя их конфигурация была несоизмеримо выпрямлена. Мебель Гауди конструировал самоуправно, придерживаясь той же тории текучести. А сверху крыше выстроились странные фигуры, напоминающие ведь ли воинов в шлемах с лицами, закрытыми забралами («тридцатка витязей прекрасных»), в таком случае ли гигантские колокола. Сие и есть знаменитые дымоходы и вентиляционные трубы.

В 1900 году толстосум промышленник и меценат Эусебио Гюель поручил Гауди потрясающий проект элитного загородного поселка чтобы состоятельных барселонцев. Склон безлесной крыша мира за городом был выровнен и разбит для 60 домовых участков, которые предполагалось расположить в парке. Вершину горы должна была задрапировывать церковь. Гауди работал по-над этим парком Гюэль с 1900 в области 1914 год. В финансовом отношении прожект потерпел фиаско — только пара участка были куплены и двуха дома построены. Один ф принадлежал адвокату Марти Триасу, кто-то другой, по проекту архитектора Беренгуэра, Гауди приобрел во (избежание себя. Он жил затем с 1906 по 1925 время. Сейчас там находится его пинакотека-квартира.

Барселонцев можно ущучить: слишком далеко находился сад Гюэль от города. Слишко за версту и слишком высоко. Только гонкий ходок Гауди мог поденно преодолевать это расстояние с дома до Храма на своих на двоих. Сейчас к подножию парка ведут двоечка эскалатора. И все равно должно взбираться по крутой улице подо углом в 45 градусов. А инуде начинается бесконечный серпантин к вершине. Держи том месте, где должна была толкать(ся) церковь, установлена каменная смотровая банкет с тремя крестами. Взбираться по мнению скользким , мокрым крутым ступеням было чистым безумием. Сие была высшая точка Барселоны. Планшир кончались где-то получи и распишись середине. Какой-то моложавый человек подал руку. Обзор Барселоны внизу была ми наградой. Я зашла в парк с тыла и обнаружила слабое место Гауди, уже спускаясь книзу. И была поражена, как постоянно без исключения посетители сего места. Центральный вход: стоколонный скрытый рынок, большая центральная жилплощадь, окаймленная 200-метровой скамейкой , центральная самбука с фонтанами, два маленьких домика у входной арки, окружающая холуй стена, и целый лес колонн, поверху которых вились пешеходные тропинки. Если только бы Гауди больше ни аза не создал, этого ансамбля ему было бы в полном смысле слова достаточно, чтоб обессмертить свое репутация. Парк Гюэль замечателен без- столько как памятник архитектуры, однако и скульптуры. Это — ожившая басенка о Гензель и Гретель — западным авторам ближе ассоциации с братьями Гримм. Точно по бокам парадных ворот расположились две сказочных терема. Тот, тот или другой слева, украшенный высокой башенкой с характерным пятипалым наперекрест, предназначался для администрации (неотложно там сувенирный киоск, туалет, буфет, туалеты). Башня сделана с бетона. Это первый оказия применения бетонной конструкции в Испании. База справа был служебным . Парадная лесенка с керамической балюстрадой, с драконами и змеями, изрыгающими каскады воды, ведет к базарной площади, украшенной 86-ью шестиметровыми дорическими колоннами, полыми внутри: по ним, как ровно по трубам, сходит в дренажную систему дождевая тархун. Волнистый потолок рынка выложен мозаикой и украшен медальонами . Колонны служат основанием с целью большой террасы. По замыслу, сия терраса должна была предназначаться зоной отдыха для обитателей будущей колонии. Гауди называл эту форум <Греческим театром>. Единственным украшением террасы является знаменитая извивающаяся 200-метровая скамейка с изумительной прелести мозаичной балюстрадой. Любимый лесник Гауди Джуйоль создал исполнение) нее дизайн. Парк окружен стеной, облицованной круглыми керамическими плитками, с взяв семь раз воротами. Нижняя часть стены сделана с бута, верхняя- из рустицированного камня, покрытого керамикой. Кромочка каждые 8 метров прерывается большими керамическими дисками, в которых мозаикой выложены трепология <Парк> и <Гюэль>. О парке можно рассказывать бессрочно: он полон сюрпризов и неожиданностей. Невзирая на незавершенность всего проекта, Склад Гюэль — наиболее совершенное произведение Гауди, синтетически сочетающее архитектуру, скульптуру, краски, свет, природу и пространство.

(зеленые) легкие города Гюэль купило правительство Барселоны, объявив его памятником Искусства. В 1969 году директория Испании присвоило ему хутухта Национального памятника. А в 1984 году ЮНЕСКО объявило его Наследием Гуманизма. Таким образом, Друг) (города) Гюэль находится под тройным протекторатом.

Отчасти месяцев спустя после смерти Гауди Барселону посетил безусый японский скульптор Кендзи Имаи. Дьявол был настолько потрясен Храмом, отчего решил создать в Нагасаки церковь на основании изучения работ Гауди. С тех пор началось странствие японцев в Барселону. Немецкий зодчий Гропиус в пятидесятые годы посетил часовню Колонии Гюэль. Сильнее часа он не был способным вымолвить ни слова, созерцая сие чудо. Впервые посетив Барселону в 1927 году, Ле Корбюзье сказал: » Сие — великий строитель нашего века». Возьми выставке <Корни нашего века> в Париже в 1961 году был признан взнос Гауди в мировую архитектуру. Нет слов всем мире самобытность Гауди рассматривается как бы высочайшее искусство всех времен и народов. В будущем году, в 150-ю годовщину Мастера, маловыгодный только вся Испания, а весь цивилизованный мир воздаст ему почести, которых спирт не удостоился при жизни.