Туристический портал

Пoдвoдный (мiр) Крaснoгo мoря нeoжидaннee, чeм мoжнo прeдпoлaгaть. Кoрaллoвыe рифы и пoдвoднaя фaунa сoстaвляют «фaсaд», нo нa глубинe дaжe в aквaтoрии oбжитoй туристaми Xургaды мoжнo свoими глaзaми увидeть бoльшoй зaтoнувший кoрaбль.

Кoснуться рукoй днa Крaснoгo мoря — мoя дaвняя мeчтa. Кaкoe oнo — лaскoвoe? Oпaснoe? Пoчeму дaйвeры, пoбывaв тaм xoть рaз, стaнoвятся сoвeршeнными нaркoмaнaми и живут oт пoгружeния дo пoгружeния, oт пoeздки дo пoeздки? Нaвeрнo, гдe-тo в глубинe души я тoжe нeмнoжкo пoтeнциaльный нaркoмaн — и пoэтoму нe смoглa удeржaться oт прeдлoжeния пoдвoднoгo клубa МГУ пoexaть нa 4 дня в Eгипeт интересах погружения на затонувший «Салем». Таинство этой трагедии до этих пор не разгадана. Никак не доплыв до берегов Египта полкилометра, двухмачтовик затонул, унеся с собой жизни 500 публики.

Мы хотели снять полнометражный чернуха о «Салеме». Перевалочным пунктом для того нашей компании стал курортный град Хургада, который встретил крестик двадцатью и кромешной вечерней тьмой. Дружелюбные арабы вдоль дороге к нашей базе — отелю «Интерконтиненталь» с перерывом в 30 секунд предлагали задержать меня в гарем (сумма выкупа поднималась задолго. Ant. с 30 верблюдов). В тот а вечер мы загрузили манатки и оборудование и глубокой ночью нате двух яхтах вышли в открытое огромное число. Спали все как убитые. Нижеприведённый день начался в 6 часов утра. Недолговременный брифинг: мы обсуждаем пространство погружения. Температура воды — добродетель двадцать два. Очень охота спать, поэтому лучше курить же нырнуть в море, а а там натянуть на мокрый купальник «хоть выкручивай», т.е. пропускающий воду, пятимиллиметровый гидрокостюм — с подачи 2 минуты полностью согреваешься. Навешиваю всю ноша дайверского оборудования на себя (30 кг — емкость с воздухом плюс еще багажный пояс — кг 8) и падаю в бирюзу моря, придерживая правой рукой датчик и маску, чтобы их далеко не сбило при падении.

Блюдо, что поражает под водою: это цвета: никаких полутонов, переходов, оттенков — и старый и малый очень ярко, резко, ажно агрессивно: производит впечатление полярность между скудным прибрежным пейзажем (Хургада в прямом смысле стоит только в пустыне) и роскошью подводного таблица. В любовании на звезды ночного неба и разглядывании плавника кушать общая магия зачарованности кто-нибудь другой стихией. Ярко-желтый, крикливо-голубой, пурпурный, фиолетовый как ни (попало брошены на брюшки и спины подводных жителей. Стихийно срабатывает хватательный рефлекс — разыскать, вырвать и увезти все до дому. Жадность сгубила. Великолепный полип, в который я вцепилась, оказался ядовитой кусающей тварью. Обжог на пальцах храню до самого сих пор.

Под водным путем животный мир воспринимает тебя равно как крупную особь рыбы аль плавающее растение. Идет решительно другое общение — через офтальмологический контакт и язык жестов. (У рыб, на деле, потрясающая мимика!) Кайф ото такого общения ловишь необычайный. На случай если заглянуть в глаза какой-нибудь рыбе, так можно вполне почувствовать ее природа. Правда, и в рыбах можно заблуждаться, как и в людях. Меня, к примеру сказать, вовремя остановили от порыва загладить мурену. Это чудовище сидело в скале, пушкой не разбудишь спрятав свою трехметровую сущность, а вовне. Ant. внутрь торчала только голова. Перебазирование под водой очень напоминает проигра во сне или в космосе в условиях невесомости. Не возбраняется падать на дно, задрав шасси выше головы, или сверх особых усилий воспарить надо какой-нибудь диковинной рыбкой. А чувствование высоты, когда под тобой много?!

Первое погружение оказалось ноншалантно показательным. Я плохо закрепила сосуд с воздухом и чуть его далеко не потеряла. Спасла бдительность инструктора Прах. Не буду даже рыпаться представить, что могло прилучиться со мной на глубине 30 м.

Расписание наших погружений был без памяти плотным: по пять погружений в вернисаж (по желанию) плюс двуха ночных. К вечеру гидрокостюм отказался любить безумно. Подготовка к погружениям в ночь начиналась с поисков фонарей и натягивания мокрой и холодной резины. Только под водой мучения себя оправдывали: под покровом ночи удавалось застать обитателей неожиданно, как бы в домашней атмосфере, спящими внизу головой, в скале, зарытыми в пыль.

Погружения на «Салем» были кульминацией нашей подводной одиссеи. История с географией его гибели до конца покамест не раскрыта. 15 декабря 1991 лета паром «Салем-экспресс» с 1500 паломниками нате борту возвращался из Мекки восвояси, в Египет. На Красном видимо-невидимо очень коварное дно. До конца ногтей неожиданно с глубины 50 метров без (слов (дальних поднимаются вертикальные скалы коралловых рифов, которые далеко не доходят до поверхности воды и безвыгодный «засекаются» приборами. Днем они видны с борта корабля (немного спустя, где риф, море имеет приятно-бирюзовый цвет). Ночью заметить рифы невозможно, поэтому корабли ходят точно по проложенному маршруту. В ту злосчастную нокаут «Салем-экспресс» сбился с курса. Борт ударилось о риф, дало возвратный ход, снялось и затонуло, инда не успев скинуть спасательные шлюпки. До трагедией «Салем» успел хряснуть SOS. Почти сразу же с порта Сафага вышла вспоможение, и многих людей удалось избавить, но около 500 массы просто не успели выбиться из кают. Судно получило продольную пробоину, в исполинс грузовой трюм хлынула сок. Через 8 минут «Салема» малограмотный стало. Место, где затонул шебека, довольно мрачное, и здесь примерно всегда большие волны. Краска моря не голубой, а малообразованный. Через 10 минут у всей нашей команды начинается морская недуг: слабость и приступы тошноты. Я жую дерево (очень помогает) и понимаю, кое-что если через 5 минут малограмотный прыгну в море, то сделано не смогу пошевелить ногой. В воде морскую желудок как рукой снимает, невзирая на волны. Воздух нужно отказывать себе во всем, поэтому до места предполагаемого погружения ты да я идем по поверхности воды в первом комплекте: маске с трубкой, которую циклично заливает водой. Волны накрывают с головой. Лещадь воду мы должны уехать небольшими группами. В нашей четверка человека: я, два подводника и оператор. Мы выпускаем воздух изо жилета — компенсатора плавучести и начинаем медленно низвергаться вниз. Максимум глубины, которую наш брат можем себе позволить, сие 40 метров. Там, около водой, море спокойное. Безветренность и благодать. Единственное, что глубоко мешает — это подводное устремленность. Вниз мы идем кореш за другом, придерживаясь по (по грибы) веревку, которой привязали выше- корабль к «Салему», чтобы безлюдный (=малолюдный) отнесло в сторону.

Затонувший перевоз лежит на правом борту рядом от рифа на глубине вокруг 30 метров. В ширину спирт достигает 20 метров. Посредством люк мы заплываем вовнутрь с камерой. Плывем по длинному коридору, направо и справа двери в каюты. Останков людей, вестимо же, уже давно блистает своим отсутствием — помогают рыбы, крабы, морские звезды, вслед за один год уже пусто не остается. Но шмутки до сих пор через некоторое время: чемоданы, сумки, одежда.

Отработав, всплываем нате поверхность. Первыми словами, которые наш брат услышали на палубе там часа подводной тишины, был отчаянный вопль: «Водка есть?!» Отечественный оператор бегал от кормы к носу и сливал в 10-литровое ведерко содержимое всех имеющихся держи корабле бутылок. Оказывается, автор этих строк неаккуратно закрыли бокс у подводной камеры и дьявол залился водой. Единственная вероятность хоть как-то уберечь камеру — вымыть в спирте alias на худой конец в водке. Закончился текущий эксперимент частичной реанимацией камеры и полным опустошением запасов горючего. Настал час было возвращаться на лбище.