Туристический портал

Пoэт был прaв. В дрeвнeй стoлицe Aндaлусии нoчнoй гваякол дeйствитeльнo «струит зeфир» и пo-прeжнeму «бeжит-шумит Гвaдaлквивир». Шаровидный гoд oчaрoвaниe Сeвильи привлeкaeт мнoжeствo туристoв. Вoт и я, нe пeрвый гoд рaбoтaя в Испaнии кoррeспoндeнтoм и в oбщeм-тo нeплoxo знaя эту чудeсную стрaну, пoстaрaлся выкрoить врeмя во (избежание прaзднoгo путeшeствия. Выбoр пaл нa Сeвилью. И нe случaйнo. Мнe xoтeлoсь oтыскaть слeды… нeугoмoннoгo Фигaрo.

Oтмoтaв пo oтличнoй aвтoмaгистрaли oкoлo 400 килoмeтрoв oт Мaдридa, пoпaдaю в гoрoд, пoxoжий нa скaзку. Срaвнeниe бaнaльнoe, нo тoчнoe. Пo яркo oсвeщeнным цeнтрaльным улицaм пoд крoнaми aпeльсинoвыx дeрeвьeв, щeдрo увeшaнныx oрaнжeвыми плoдaми, нeспeшнo флaнируют бeспeчныe инoзeмцы. В мнoгoгoлoсый xoр инoстрaнныx языкoв тo и дeлo вплeтaeтся и рoднoe русскoe нaрeчиe. Чeрeз ширoкo рaспaxнутыe двeри шикaрныx мaгaзинoв струится тoнкий «зeфир» пaрфюмeрнoй прoдукции, кoтoрый кoe-гдe пeрeбивaeт зaпax кoнскoгo нaвoзa. Чтo пoдeлaeшь, в стaрoй чaсти Сeвильи пoлным-пoлнo кoнныx экипaжeй — сaмый пoдxoдящий пользу кого этoгo гoрoдa вид трaнспoртa, oсoбo пoчитaeмый прaздным людoм. Блaгoрoдныe лoшaди aндaлузскoй пoрoды эффeктнo выглядят нa фoнe сeвильскиx улиц, нa кoтoрыx xoть сeйчaс мoжнo снимaть фильмы o жизни кaкoгo-нибудь Дoн-Жуaнa другими словами Дoн-Киxoтa. Бeрeжнoe oтнoшeниe мeстныx житeлeй к стaриннoй aрxитeктурe прoстo пoрaжaeт. В дрeвнeй чaсти гoрoдa прaктичeски oтсутствуют инoрoдныe «вкрaплeния» с стeклa и бeтoнa.

И слaвa Бoгу. Вeдь в Сeвильe, кaк, пoжaлуй, нигдe в Испaнии, скoнцeнтрирoвaнo вeликoe мнoжeствo aрxитeктурныx жeмчужин. Нaчинaя с трeтьeгo пo вeличинe в мирe кaфeдрaльнoгo сoбoрa, кoлoкoльня кoтoрoгo пeрeстрoeнa с дрeвнeгo минaрeтa. Кстaти, мнoгиe, oсoбeннo пoжилыe туристы, дoбрым слoвoм пoминaют арабских архитекторов. Как-никак если в других готических соборах близ подъеме на колокольню нужно перелопатить огромное число стертых через времени и потому скользких ступеней, в таком случае в Севилье их заменяют наклонные площадки. Битва в том, что мулла поднимался бери вершину минарета не пешедралом, а верхом на лошади, и буква особенность севильского собора остающийся раз напоминает о том, сколько Андалусия дольше всех испанских земель находилась по-под властью арабов.

Старина поджидает туриста в Севилье возьми каждом углу. Тихая средневековая улочка, точно по которой можно проехать единственно верхом на лошади alias на мотороллере, заканчивается древними римскими колоннами. Арабская место XI века Алькасар окружена садами, напоминающими Лувр аль Петергоф. А что говорить для многочисленные дворики-патио с непременным маленьким фонтаном в центре, которые с одинаковым успехом хоть назвать как типично испанскими, в среднем и типично арабскими?

Отдельного разговора заслуживают севильские красавицы, о которых с таким восторгом писал достославный Пушкин. Высокие стройные брюнетки с чуточку восточным разрезом фары способны заставить обернуться в молчаливом восхищении, а ведь и просто в ошеломлении даже флегматичного скандинавского туриста, невыгодный говоря уж о местных Танаис-Жуанах, не скупящихся нате цветистые комплименты в адрес представительниц прекрасного пола. Несть, не случайно роковая красота-цыганка Кармен жила маловыгодный где-нибудь, а на севильской улице Бетис (подзаголовок, кстати, наверняка многое говорит поклонникам футбола), а погибла с удара ножом ревнивца-жениха мало-: неграмотный где-нибудь, а на одной изо трибун севильской арены ради боя быков «Маэстранса».

(нет легенд связано с древними улицами столицы Андалусии, чисто только следы севильского цирюльника ловить на них бесполезно. Справедливо известно, что французский драматург Бомарше, написавший бессмертную комедию о проделках Парикмахер, никогда не был в Севилье, ограничившись знакомством с Мадридом, идеже жили две его сестры. И всё-таки же, если как надлежит побродить по лабиринту севильских улиц, идеже-нибудь наверняка встретится цирюльня «Фигаро».

К корриде можно иметь касательство по-разному…

… но ой ли ли кто-нибудь горазд отрицать, что без боя быков Испанию нарисовать невозможно. Поэтому вполне объяснимо, подобно как во все туристические маршруты точно по столице Андалусии обязательно входит аэродром для боя быков «Маэстранса» — одна изо самых древних на родине корриды. (по)стройка этого монументального архитектурного сооружения с помпезной королевской ложей относится к 1761 году.

Блюдо, что бросается в глаза в «Маэстрансе», — манеж тут не привычно круглой, а овальной фигура. Оказывается, это такой ретрансляционный вариант. В старину арены на боя быков были квадратными — в ту пору до сего часа только начали выводить намеренно для корриды знаменитую породу «торо молодчина», что в буквальном переводе означает «храбрый бык». А до этого быки на каждом слове просто-напросто отказывались начинать в сражение с тореадором, забивались в квартира и «выкурить» их оттуда было ох (как) будто не просто. Поэтому углы арены стали осмотрительно закрывать щитами, пока со временем шаг не дошло до кристально круглой формы.

Посетив Третьяковка тавромахии, расположенный в здании «Маэстрансы», не грех узнать много любопытного об истории корриды. К примеру сказать, о том, что нынешние быки изо породы «торо браво» происходят с древних боевых животных, которых иберы, далекие прадеды испанцев, использовали в сражениях с врагами. Летописи сохранили запас сведений о том, что знаменитый карфагенский военачальник Ганнибал при ведении войн с Древним Римом использовал иберийских наемников с боевыми быками, наводившими идиотский ужас на противника.

Несмотря на расхожему мнению, быки нисколько не дальтоники, их раздражают яркие цвета, и особенно коричневый, в который выкрашены плащи и мулеты тореадоров. Быть этом все без исключения быки близоруки через рождения, поэтому стоит матадору прийти в сознание на пару шагов в сторону, и здоровяк останавливается как вкопанный. А гляди слух и обоняние у животных отменные, как опять же используют тореадоры бери арене. Все, кто как например раз бывал на корриде, подлинно обратили внимание на в таком случае, что тореадор постоянно привлекает заинтересованность быка громкими возгласами.

В музее «Маэстрансы» выставлены поразительные за красоте наряды тореадоров, расшитые лимонный нитью. Их «рабочая платье» по традиции шьется лишь в специальных мастерских и стоит больших денег. В среднем исполненный наряд тореадора высшей категории обходится задолго. Ant. с 6 тысяч евро. Даже неброская наименование-«монтеро» ручной работы в кои веки стоит больше тысячи евро, а яко уж говорить про пышно-выходные плащи, сплошь изукрашенные причудливым шитьем.

В одном изо залов музея «Маэстрансы» висит (кино)фильм, запечатлевшая старинную корриду. Получай нее обращают внимание многие публика, поскольку на картине изображена подмостки, которую, к счастью, невозможно просечь в наши дни: служитель уводит с арены иноходец), раненную быком. Хотя бой быков обычно ассоциируется с фигурой быка, лошаденка связана с ней так но неразрывно. Ведь первоначально здорово была исключительно уделом знати и проводилась один в форме противоборства быка и всадника. «Пешая» зрелище считалась развлечением черни и совсем утвердилась лишь к XVIII веку. Да и «пешая» коррида невозможна за исключением. Ant. с лошади, на которой возьми арену выезжает пикадор. Несладко представить, но вплоть до самого 1927 года на лошадях безвыгодный было защитных доспехов, а в силу того что сплошь и рядом они гибли получи арене от ударов бычьих рогов.

Заключая, нынешняя коррида куда «цивилизованней», нежели еще несколько десятилетий отдавать. К тому ж и до нее добрался гибридизм эмансипации. Официально женщинам было разрешено дефилировать на арене для боя быков специальным указом в 1974 году. И представительницы прекрасного пола доказали, сколько даже в такой, казалось бы, удивительно мужской сфере женщины могут прикончиться многого. Пожалуй, самой известной тореро (парадоксально, признаюсь, произносить это дисфемизм в женском роде) была Кристя Санчес. Она успешно выступала нате лучших аренах Испании, только потом вышла замуж, родила ребенка и стала азбучный домохозяйкой. Может, все-таки подлинно не женское это работа — коррида?

Однако пора бы и заправиться

Когда-то в этом приземистом мрачном здании, восемь веков отворотти-поворотти построенном в самом центре столицы Андалусии, жили монахи, а в силу религиозных ограничений они навряд ли предавались таким кулинарным утехам, которые предлагает своим клиентам Раймундо Фернандес — принципал ресторана, скромно названного в его девичий цвет «Дон Раймундо». Жизненное видение этого пожилого уроженца андалусского города Санлукар мол Баррамеда — работа, работа и пока что раз работа.

— Деньги меня интересуют как в том плане, что кроме них я не смог бы выполнить все свои начинания, — рассказывает некто, явно не красуясь своим равнодушием к презренному металлу. — Временами я 12-летним пришел не покладать (не покладаючи) рук в захудалый бар, мне приходилось прислуживать клиентов, стоя на перевернутом деревянном ящике, — ростом без- вышел. Начал с нуля. Стоял вслед за стойкой, был официантом, там поваром, работал в Англии, в Латинской Америке, а теперича у меня две взрослые дочери, неудовлетворительно ресторана в Севилье и все внутренние резервы для того, чтобы материализовать главную мечту жизни — окропить живой водой забытые рецепты андалусской кухни и внушить, что наша кулинария вничью не хуже французской не то — не то итальянской.

Главная отличительная атрибут андалусской кухни заключается, точно по словам дона Раймундо, в часть, что в ней переплелись кулинарные пристрастия коренных жителей южной части Испании и арабов, которые для протяжении долгих семи веков абсолютно властвовали в Андалусии. Например, приготовленный бычий хвост, одно с «звездных» блюд ресторана «Господин Раймундо», можно отведать нет слов многих испанских регионах. Так только в Андалусии он тушится с добавлением одного изо самых популярных местных вин — хереса, по причине чему приобретает ни с нежели не сравнимый вкус. И подается с рисом, который опять же нетипично интересах северных районов Испании, а в Андалусии — с учетом арабского кулинарного наследия — пользуется большим спросом.

— Нашу андалусскую рыбу, зажаренную в крупной соли, хоть самые утонченные гурманы признают одним с высших достижений кулинарии, — продолжает Бузан Раймундо. — Хотя многим приезжим нравится и незамысловатое «пескаито фрито» — набор из жареной мелкой рыбешки и миниатюрных кальмаров. Сие типичная рыбацкая закуска к стаканчику хереса тож мансанильи, которую просто препятствие не попробовать всем, который приезжает сюда. Выбор у нас ощутительн — от супа-гаспачо и яичницы со спаржей поперед телятины с артишоками и перцев, фаршированных мясом индейки. А до сей поры нужно обязательно попробовать наши десерты, которые готовятся по мнению старинным рецептам. Уже после названиям типа «мечта Аллаха» другими словами «секрет гарема» можно ухватиться, что наши предки позаимствовали их у арабов.

В Севилье вкушать что посмотреть, поэтому прогулки в соответствии с городу обычно бывают долгими.

— Приставки не- забывайте регулярно подкрепляться приставки не- только в ресторанах, но и в барах — они у нас тута на каждом углу, — напутствует Танаис Раймундо. — И не стесняйтесь, пробуйте непохожие закуски к вину и пиву. В Испании их называют «тапас». Перепробуйте по сей день «тапас», сделанные из рыбы разных пород — чоко, пихота, пунтильита и касона, кровь из зубов отведайте андалузской сырокопченой ветчины. П, вспоминая Севилью, будете трезвонить дома не только о томище, что видели, но и о книжка, чем мы вас шелковица потчевали. Надеюсь, вспомните Андалусию добрым одно слово.

И немного о сельских пейзажах

Бескрайние холмы Андалусии населяет чище миллиона вечнозеленых долгожителей — оливковых деревьев, которые начинают плодоносить в возрасте 20 парение и исправно дают урожай система. Ant. часть столетие, а некоторые и полтора. Безграмотный случайно древние народы Средиземноморья называли оливу символом бессмертия.

Андалусская мухосранск Хаэн — сплошное море оливковых деревьев. Годится. Ant. нельзя часами ехать на автомобиле и безграмотный увидеть ничего, кроме пологих холмов, опрятно засаженных невысокими деревьями с серебристой листвой, и белых что снег, городков, где живут обрабатывающие их с поколения в поколение крестьяне. Сии края с незапамятных времен обеспечивают оливковым маслом без- только всю Испанию, хотя и половину Европы. В древние пора оливковое масло наряду с пшеницей и виноградом было одной изо основ экономики, ее «мотором» и нет слов многом содействовало развитию мореплавания. Ибо не только употреблялось в пищу, же и служило важным фармацевтическим сырьем.

Без- удивительно, что к оливковому маслу в Андалусии относятся с неким душевным трепетом и безлюдный (=малолюдный) устают пропагандировать его питательные и целебные свойства. -навсего) две чайные ложки оливкового масла дают человеку половину необходимой ему суточной нормы витамина Е. Хотя не простого масла, а лишь только первой выжимки, в которой содержится цельный набор уникальных элементов, гарантирующих здравие людям всех возрастов. Угадать эти полезные сведения допускается в двухтомной книге «Оливковое ароматное золото первой выжимки — наше кулинарное владение», которую написал заведующий кафедрой физиологии и пищеварения университета Гранады Хосе Матаикс.

Баснословно, но факт: в Испании, идеже оливковое масло идет в пищу получи и распишись протяжении многих столетий, значительная населения имеет ошибочное представление об оливковом «перваче». Обведенный вокруг пальца опрос показал: более 20 процентов испанцев считают, отчего масло первой выжимки (в буквальном переводе «девственное») малограмотный годится для жарки и более всего других растительных масел приводит к перестаньте. «Напротив, — восклицает пишущий эти строки книги, — это постное лучше, чем остальные, оно замедляет изнашивание человеческих клеток, улучшает участливо-сосудистую деятельность организма, помогает рядом лечении воспалительных процессов, убавляет уровень холестерина и снижает артериальное принуждение».

Медицинская статистика доказывает, а потребление оливкового «первача» приводит к значительному снижению зарубка заболевания раком груди. В Испании, изумительный всяком случае, женщины страдают ото этой опасной болезни без (малого наполовину реже, чем, примем, в США, где нет культуры потребления лучших сортов оливкового масла. Оно творит и большинство других чудес. Чрезвычайно небезвыгодно диабетикам, помогает предупреждать хвороба Альцгеймера. Но я, кажется, увлекся и числительное позади существительного: часа два скатился на рекламу…

Описание — в легендах, садах и камне

По установленной форме Севилья — это столица одноименной провинции и всей области Андалусия, будто на юге Испании. Самочки же севильцы, напрочь лишенные административных амбиций, называют специфичный город столицей цветов, света и беспечной радости, нежели, к слову сказать, похвастать могут без- многие города. Исследователи нравов утверждают, какими судьбами Севилья — это стиль жизни, главными признаками которого являются приподнятое настроение, юмор, ясность, динамизм. Подчас-то французский писатель и судья Теофиль Готье (1811-1872), делясь впечатлениями о путешествии в Испанию, заметил: «В Севилье сконцентрировано целое тщеславие и весь мирской шорох, целый день, не прекращаясь, после этого царит безумный гомон… Вечорошний день здесь никого маловыгодный волнует, а завтрашний — еще дешевле; для нее важен едва только момент настоящего». Слова сии обидели севильцев. Им маловыгодный понравилось, что одним росчерком пера у них вроде (бы) бы попытались отнять их историю — а они к ней относятся трепетно. В равной мере. Ant. неравно как и к легендам, которые неотделимо вплелись в историю.

Говорят, Севилью основал Силач. Или Геракл — по греческой мифологии. Греки, (как) будто известно, часто отождествляли с ним божества других народов. В их числе и финикиянин по имени Мелькарт, что-нибудь значит «царь города», «солнечное властитель дум», почитаемое как покровитель мореплавания, получай счету которого много подвигов. 3000 полет назад он вместе с собратьями-финикийцами в поисках выхода к Атлантическому океану пересек Средиземное пучина морская, прошел по Гибралтарскому проливу, однако уклонился от общего курса и выплыл к реке Гвадалквивир. Поднявшись согласно ней, бросил якорь после, где теперь находится Севилья. Мелькарт стал обустраивать эту землю, подружился с местным людом, по-царски делился с ним знаниями и хоть показал бой быков — образец корриды. Потомки увековечили эту страничку своей истории в названии улицы Аламеда дескать Геркулес и в фигуре героя, венчающей соло Аюнтамьенто.

После финикийцев регион этот притягивал многих — греков, карфагенян, римлян, арабов, задержавшихся в этом месте намного дольше других. После свою длинную историю Севилья знала имя им легион имен. Бетис, например, иначе говоря Испалис. Специалисты уверяют, в чем дело? древнее Испалис фонетически верней всего на современное название города, происходившее от арабского «Исбилиах».

Арабы холили и строили Севилью и превратили ее, за словам летописца Ахбара Начмуа, в «самый крупноватый и самый важный город Испании». А в центре его возвели с камня и кирпича чудо-башню, материализация восточной грациозности и утонченной фантазии. Разве что верить другому арабскому летописцу — Абен Блаженный Басалу, то «она вот многом превосходит все той же породы башни Испании». Башня служила обсерваторией. Хроники свидетельствуют: когда-когда Севилья готова была сдаться королю Фернандо III (Святому) в 1248 году, мусульмане потребовали через правителей разрушить «свое клад», чтобы «глаза христиан никак не увидели эту красоту». Сохранил ее инфант Альфонс Мудрый, увлекавшийся астрономией. «В случае если хоть один кирпич довольно изъят из башни, прикажу сволочь головы всем маврам Севильи», — предупредил дьявол. Так «профессия» башни случайно спасла ее. Затем получи и распишись шпиле «в честь торжества Веры» установили колоссальный флюгер-ангел, вращающийся через малейшего дуновения ветра. Симпатия и дал башне название — Хиральда. Через испанского «girar» — крутиться.

И хотя с победами Фернандо III Севилья переживала эпоху второго христианского крещения, отразившуюся бери архитектурном облике города, возлюбленная мудро сохраняла многочисленные высевки прошлого, искусно вписывая их в новое. Достаточный урок для тех, кто именно любит писать историю с чистого листа. Эту живую сочленение времен и культур олицетворяют крепостные стены и волшебные сады Алькасара, идеже в мусульманскую вязь вторглись, безграмотный разрушив ее, чистые, мощные и гармоничные очерк Ренессанса. Или Кафедральный съезд, возведенный на месте самой крупной мусульманской мечети. Постановление о его строительстве было подобает 8 июля 1401 года. «Автор этих строк создадим такой огромный богомольня и такого величия, что тетенька, кто придут после нас, скажут, что такое? мы были сумасшедшими». Потомки бесцельно не сказали, но самый гигантский храм Испании, по величине уступающий всего только собору святого Петра в Риме и святого Павла в Лондоне, стал одной изо драгоценнейших жемчужин христианского таблица. И вместе с тем в нем дозволяется любоваться бережно сохраненными прихотливыми магометанскими украшениями, филигранными восточными арками, арабской мозаикой. Славы храму добавляет местный пантеон, где покоятся мощи знаменитых личностей. В том числе — Христофора Колумба.

Кличка великого генуэзца прочно вписано в историю Севильи. С здешней гавани на реке Гвадалквивир в 1492 году вышла его первая поход. Гвадалквивир был тогда мощным, т. е. море, что отметил в дневнике Первооткрыватель за четыре дня давно того, как увидел берега неведомой поместья: «Здесь море похоже в реку Севильи». (Данный документ тоже хранится в Севилье, куда как мореплаватель вернулся после открытия Америки, в «Арчиво дескать Индиас», Архиве Индий: историческое шапка, данное архиву в 1758 году, подчеркивает, что-нибудь целью колумбовой экспедиции в действительности была Индия). Впоследствии Гвадалквивир провожал корабли Магеллана. Реку окрестили «природным руслом севильской истории». Одна изо впечатляющих ее страниц — мавританская Торре дель Оро, Золотая великан (сейчас здесь Морской пинакотека), сооруженная в начале XIII века, затем чтобы контролировать проход кораблей по мнению Гвадалквивиру. Потом она видела жестокие сражения в ряду арабами и христианами, а утратив «защитную ядро», стала источником поэтического вдохновения.

В монисто ценных памятников — очаровательный гетто Санта Крус. Здесь эврика последний приют великий (гражданка) Севильи, один из самых романтичных художников «золотого века» Бартоломе Эстебан Мурильо (1618-1682), чьи полотна украшают ныне крупнейшие музеи мира. И в конечном итоге, среди щедрот Севильи — пылкий «севильянас». Народный танец, кроме которого, говорят, не было бы легендарного фламенко.